«Христианин призван молиться о том, чтобы Господь соделал его достойным Евхаристического Приобщения. Ответственность в наблюдении за тем, чтобы к Чаше не приступали недостойные, лежит на совершающих Евхаристию священнослужителях. Но и сам христианин призван столь же ответственно следить за тем, чтобы самому не дерзнуть приступать к Евхаристической Чаше неподготовленным — в суд и во осуждение себе. Христианин призван подготавливаться к Евхаристии путем исправления своей жизни — через самоочищение, покаяние, сознательный отказ от греха. Иначе он неизбежно окажется недостойным Евхаристического Приобщения.»
Учение о достойном и недостойном Причащении у Святых Отцов древней Церкви.

«Да не в суд или во осуждение…»
Малков П.Ю.

Каждый христианин призван регулярно и постоянно приобщаться Святых Христовых Таин — во Спасение души, ради соединения со Христом, во освящение и преображение своего естества и всей своей жизни.

Однако и Священное Писание и Священное Предание единодушно свидетельствуют о том, что приобщение Евхаристии требует от православного христианина максимальной ответственности и даже осторожности. Далеко не всегда каждый из нас может безопасно для себя приступить к Евхаристической Чаше. Бывает так, что благодать этого величайшего из Церковных Таинств может даже опалить, пожечь недостойного ее человека — вплоть до нанесения ему серьезного вреда, до угрозы физической смерти. Подтверждение этой истины, которая всякий раз ставит Евхаристического причастника перед очень непростым, жизненно важным выбором, мы находим прежде всего в писаниях святого апостола Павла — в его 1 Послании к Коринфянам:
«Ибо всякий раз, когда вы едите хлеб сей и пьете чашу сию, смерть Господню возвещаете, доколе Он придет. Посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней. Да испытывает же себя человек, и таким образом пусть ест от хлеба сего и пьет из чаши сей. Ибо, кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет осуждение себе, не рассуждая о Теле Господнем. Оттого многие из вас немощны и больны и немало умирает» (1 Кор. 11. 26-30) Истина о недопустимости и об опасности недостойного причащения во осуждение многократно подтверждается и содержанием древних литургических текстов. Наряду с этим, в таких текстах литургийных молитв христиане призываются Церковью обращаться к Богу с молением о том, чтобы Он Сам соделал нас достойными Евхаристического Приобщения. Так, например, в анафоре Евхология Серапиона содержится такое моление: «да придет, Боже истины, святое Твое Слово на хлеб сей, чтобы стал хлеб Телом Слова, и на чашу, чтобы стала чаша Кровью истины; и сделай [так, чтобы] все причащающиеся получили лекарство жизни во исцеление всякой немощи и во усиление всякого преуспеяния и добродетели, а не во осуждение, Боже истины»1.
Интересно, что слово «φαρμακον», которое мы видим в тексте этой молитвы, в греческом языке может означать как лекарство, так и яд. Эта возможная «игра смыслов» нередко использовалась в древней святоотеческой традиции в приложении к Евхаристии. Для одних она — лекарство жизни, но для других — приступающих недостойно — несет в себе смерть.
О недопустимости недостойного причащения многократно и постоянно свидетельствует и святоотеческая традиция. Как решительно говорит святитель Иоанн Златоуст, «приступающий во грехах (к Евхаристии) хуже бесноватого. Последний не наказывается, потому что он беснуется; а приступающий недостойно предается вечному мучению»2. Особая ответственность в принятии решения о допущении или недопущении того или иного христианина к Таинству Евхаристии лежит на священнослужителях. Имея в виду древнюю практику преподания верным Святых Даров от диакона, а также, прекрасно понимая опасность того, что недостойное причащение может повредить участвующему в нем человеку, святитель Афанасий Великий обращается к священнослужителям с требованием: «бисеров ваших — Пречистых Таин, не будем пометать пред людьми, подобными свиньям. Ты говоришь: и они желают приобщиться Святых: но они бесстыдные псы и свиньи, валяющиеся в сластолюбии. Поэтому не давай им. Ибо и больные желают воды, но врачи не дозволяют им пить; и похитители власти желают царской порфиры, но охраняющие ее, предвидя опасность, не уступают ее. Внемли и ты, диакон: не давай недостойным порфиры Пречистого Тела, чтобы не подпасть тебе ответственности, не по законам гражданским, но по Владычнему слову. Итак, не дадите святая псам, не пометайте бисер ваших пред свиниями…»3

Таким образом, допущение одних к причастию и отлучение от него других — это, в первую очередь, дело и ответственность священника. Как говорит святитель Иоанн Златоуст, за Литургией перед причащением верных, «священник, как бы какой глашатай, подняв руку вверх, став на возвышении, будучи видимым для всех, при страшной тишине, громким голосом произносит грозное воззвание, которым одних призывает, а других отлучает, делая это не рукою, а словом, гораздо действительнейшим руки… Когда он говорит «святая святым», то говорит: кто не свят, тот не приступай»4. Но и сам христианин, помимо священника, должен себя испытывать — может ли он ныне приобщиться Святых Христовых Таин? Как призываются христиане на страницах «Истории египетских монахов», «воздержитесь ненадолго от [принятия] Святых Таин и покайтесь от души, чтобы были оставлены вам грехи и вы стали бы достойными Причащения Христа. Если же не очистите прежде мысли, не сможете приблизиться к Благодати Божией»5. В то же время, всякий христианин должен осознавать, что по большому счету, ни один из нас не может считать себя вполне достойным — чистым и святым — для принятия Евхаристии. Так, в «Вопросоответах» преподобных Варсануфия и Иоанна говорится: «никто не должен признавать себя достойным причащения, а говорить: я недостоин, но верую, что освящаюсь Причащением, и сие исполняется над ним, по вере его, Господом нашим, Иисусом Христом…»6 Так почему же недостойное причащение Святых Христовых Таин столь опасно для грешника? Почему, призванная животворить, даровать Спасение и освящение, сила Евхаристии может повлечь за собой болезнь и даже физическую смерть? Попробуем обобщить те ответы, что дают на эти вопросы древние Святые Отцы. Во-первых, нужно отметить следующее: безусловно, сами по себе Святые Таины целиком живительны и не несут в себе никакой мертвящей силы. Все здесь зависит, прежде всего, от состояния самого причащающегося. Как говорит блаженный Феофилакт Болгарский, недостойно причащающийся «суд себе яст и пиет не по существу Таин (ибо они животворящи), но по недостоинству приступающего, подобно тому, как и зрение на солнце вредно для испорченных глаз»7.
По слову святителя Иоанна Златоуста, христианину надлежит приступать к Святым Таинам «с чистою совестию, с чистым сердцем, с безукоризненною жизнию. Такие пусть всегда приступают; а не такие — никогда»8.
Христианин призван с особым чувством ответственности заранее приготавливаться к Евхаристии через исправление собственной жизни — борьбу с грехом, покаяние, самоочищение. Во-вторых, следует подчеркнуть, что одним из важнейших условий возможности причащения для христианина по учению древних Святых Отцов является не только его нравственное состояние, отношение ко греху, но и степень его личной веры. Как призывает христиан святитель Иоанн Златоуст, «приступим… (к Евхаристии) с верою, приступим все немощные… Приступать же с верою значит не только принять предложенное, но прикоснуться к нему с чистым сердцем…»9
О том же пишут и многие другие Отцы, причем, по их убеждению, необходимая христианину в Таинстве Евхаристии вера — это разумная вера, осознающая смысл совершающегося в Таинстве — истинного Преложения хлеба и вина в Тело и Кровь Христовы и исповедующая подлинное, реальное приобщение христианина этим Телу и Крови в Евхаристии. Тот, кто не имеет подобной веры, не может и считаться достойным Евхаристического приобщения. Как говорит святитель Василий Великий, «приступающий к Причащению без разумения намерения, для которого дается Причащение Тела и Крови Христовых, не получает от сего пользы; а причащающийся недостойно — осуждается… С каким намерением должно есть Тело и пить Кровь Господню? В воспоминание Господня послушания даже до смерти, чтобы живущие жили уже не для себя, но для Умершего за них и Воскресшего» 10. По сути, Евхаристическое приобщение становится для верующего осознанным и деятельным следованием путем Христа.
Как говорит об этом святитель Кирилл Александрийский, «тому, кто соделался причастником Христа через причащение Святой Его Плоти и Крови, должно иметь и ум Его, и стараться идти путем Его деяний, с ясным разумением того, что заключается в Нем…»11 В первую же очередь Евхаристическое приобщение делается для верующего исповеданием Крестной Жертвы Христовой, к которой мы и приобщаемся через это Таинство. Это тем более верно потому что и Крестная Жертва и Жертва Евхаристическая (как известно, из церковного догматического учения) в мистическом плане — есть одна и та же Жертва12. Тем самым, важнейшим признаком готовности или неготовности члена Церкви к принятию Евхаристии, является состояние его воли. Здесь возможны: или сознательное и свободное принятие как спасительного для себя пришествия в мир Христа, а значит — и принятие верою одной из важнейших сторон этого пришествия — мистически тождественной Жертве Голгофской Жертвы Евхаристической; или сознательный отказ от свободной и деятельной веры в это пришествие.
Вот что пишет святитель Иоанн Златоуст: «Что говоришь ты? Источник столь многих благ, трапеза, источающая жизнь, обращается в осуждение? Не по своему существу…, а по воле приступающего. Как пришествие Его (Христа), доставившее нам великие и неизреченные блага, послужило к большему осуждению не принявших Его, так и эти Тайны навлекают большее наказание на недостойно причащающихся»13. По-сути, приступая с такой разумной верой к Евхаристии, мы являем веру в Богочеловека Христа, воплотившегося, умершего и воскресшего ради нас. Веря в истинность Евхаристии, христианин, тем самым, подлинно исповедует и спасительный характер Жертвы Христа, стремится мистически приобщиться к ней и ее плодам.
Именно поэтому, как пишет преподобный Иоанн Дамаскин, Таинство Евхаристии «для достойно причащающихся с верою… бывает во оставление грехов и в жизнь вечную, и в охрану как души, так и тела; для тех же, кто причащается недостойно, без веры, оно бывает в наказание и кару, так же как и смерть Господня для верующих становится жизнью и нетлением, ведущим к наслаждению вечным блаженством, а для неверующих и для убийц Господних — наказанием и карой вечною»14. Здесь, в этих словах преподобного Иоанна, следует обратить особое внимание и на то, что недостойно причащающийся прямо назван «убийцей Господним». Что же имеет здесь в виду Дамаскин? Можно смело утверждать, что недостойный причастник, пожигаемый — порой до состояния смерти — евхаристической благодатью, все же самым действительным и подлинным образом в этом Таинстве участвует. Ведь Святые Дары не перестают быть Телом и Кровью Господа, отнюдь не обращаются вновь в хлеб и вино, если Их принимает человек, находящийся в состоянии тяжелого греха, духовного и нравственного отпадения от Христа. Хлеб и вино в Таинстве раз и навсегда — в момент Евхаристического Пресуществления — перестав существовать как хлеб и вино, соделались истинными Телом и Кровью Христовыми, и уже никогда не перестанут быть таковыми.
Все это означает, что и недостойный причастник приобщается в Евхаристии Христу — Его Тайной Вечере. Он, точно так же, как и причастник, удостоившийся принять Таинство «не в суд и не во осуждение», вкушает подлинные, исторические Тело и Кровь Господа. А если теперь припомнить все о том же единстве Голгофы и Евхаристии, то можно положительно сказать и о том, что такой недостойный причастник Святых Христовых Таин вполне реальным образом, принимает участие и в событии Распятия Господа (ведь — следует повторить еще раз — всякий причастник Евхаристии, делается причастником и событию Голгофы). Впрочем, принимает он участие в Голгофе отнюдь не на «стороне Христа»: он подлинно делается здесь одним из распинателей Спасителя. Святитель Иоанн Златоуст, комментируя стих Первого Послания апостола Павла к Коринфянам «посему, кто будет есть хлеб сей или пить чашу Господню недостойно, виновен будет против Тела и Крови Господней (1 Кор. 11, 27), пишет о его смысле так: «Почему (будет виновен)? Потому, что проливает Кровь и производит заклание, а не жертву приносит. Как тогда пронзившие Господа (на Кресте), пронзили не для того, чтобы пить, но чтобы пролить Кровь Его, так поступает и тот, кто приобщается недостойно, и не получает никакой пользы»15. Тем самым, недостойно приступающий к Евхаристии член Церкви делается не голгофским причастником Господу, но его голгофским убийцей, вновь и вновь распинает Христа. Вместе с тем, все же следует помнить и о том, что Таинство Евхаристии, как и всякое другое церковное Таинство, воздействует на христианина отнюдь не автоматически, не механически. Даже если Таинство Евхаристии по отношению к недостойному его человеку и совершается, если оно для него действительно, это не обязательно означает, что плоды этого Таинства обязательно окажутся усвоены его недостойным причастником. Иногда благодать — если мы не бываем готовы к встрече с ее Подателем — может попросту «выскользнуть» из наших рук, не затронув глубины нашего существа, вообще не совершив в нас никакой внутренней перемены.
Вот как описывает такое «ускользание» благодати от недостойно приобщающихся к ней людей преподобный Симеон Новый Богослов: «Свет освещает тебя, сущего слепым, согревает тебя огонь, но не касается, жизнь осенила тебя, но не соединилась с тобою, живая вода прошла сквозь тебя, как через желоб твоей души, так как не нашла достойного себе приема…»16. Конечно же, это не означает, что Таинство над человеком вообще не совершилось. Совершилось! Просто благодать может, коснувшись его, в нем так и не утвердиться, его покинуть. При этом человек оказывается в страшном состоянии мертвящей богооставленности, осуждения, лишенный животворящего начала подлинного бытия — благодати Творца. По сути — это тоже причастие «в суд и во осуждение». Не менее ярко чем преподобный Симеон, состояние «ускользания» благодати от недостойного ее человека в Таинстве Евхаристии описывает и священномученик Киприан Карфагенский: «некто… оскверненный, дерзнувший, по совершении священником Божественной службы, принять часть Таинства вместе с прочими, не мог ни вкусить Святыни Господней, ни коснуться к Ней: открывши руки, он увидел, что несет в них пепел. Этим случаем указано, что Господь отступает, когда отрекаются Его, и что приемлемое нисколько не служит к спасению недостойных, так как спасительная благодать, по удалении святости, обращается в пепел»17.
Мы видим, что Господь, некогда, по Своем Воскресении, входивший и исходивший затворенными дверями, и здесь — незримо для грешника — может изойти, отступить от него, лишив его Своей причастности, не оставив в его руках не только Своего Тела, но даже и следа хлеба, как уже преложившегося в Плоть Христову. Последний вопрос, связанный с проблемой достойного и недостойного причащения, которым здесь следует задаться — это вопрос о понимании святоотеческой традицией значения литургического священнического возгласа «Святая святым». Кто же среди православных христиан может считаться отвечающим характеристике «святого», имеющего право приступать к Святым Христовым Таинам? Можем ли мы утверждать, что святы? И не означают ли такие слова литургического последования, что ни один христианин не вправе претендовать на участие в Евхаристии?
Следует помнить, что наименование «святые» прилагается в Церкви Христовой не только к тем, кто почитаются как принадлежащие к различным чинам святости. Конечно же, Церковь, по слову преподобного Исидора Пелусиота, это подлинно «собрание святых, соединенных правою верою и доблестным житием»18. И вместе с тем, святые — это не только те, кто, достигнув полноты духовного совершенства, уже канонизированы Церковью, но и те, кто этой святости пока лишь ищут. Основание такому утверждению мы можем обнаружить и в Священном Писании. Так апостол Павел в своем Послании к Римлянам обращается ко всей полноте Римской церкви со словами: «…всем находящимся в Риме возлюбленным Божиим, призванным святым» (Рим. 1, 7). В Церкви Христовой свят тот, кто призван Богом на путь христианской жизни, кто стремится к единению с Господом, кто совершает дело своего Спасения, кто участвует в Таинствах, — всякий верный Христу православный человек. В этом смысле «Святая» — Евхаристия — предназначена тем, кто пусть пока еще и не святы, но этой святости ищут, кто получил залог этой святости в Крещении и Миропомазании. По точному замечанию отца Иоанна Мейендорфа, такая, достигаемая во Христе благодаря Евхаристии, «святость заключается в сообразовании наших воль с Божественной волей» Господа19. Эту мысль об именовании «святыми» в тексте Евхаристии не только одних праведников, но и всех стремящихся к богопричастности христиан подтверждают и древние Святые Отцы. Вот что говорит о смысле евхаристических слов «Святая святым» и о значении следующего за ними ответа — «Един Свят, Един Господь, Иисус Христос» — святитель Кирилл Иерусалимский: «Святая — это предлежащие Дары, принявшие наитие Святого Духа. Святы и вы, сподобившиеся Духа Святого. Итак, „Святая — святым“ приличествует. На сие вы говорите: „Един Свят, Един Господь, Иисус Христос“. Ибо поистине свят Един, Кто по естеству свят (то есть Сын Божий. – П. М.). И мы святы, но не по естеству, а по причастию, подвигу и молитве»20. А вот что по этому поводу замечает святой Николай Кавасила: «…священник возглашает „Святая святым“, как бы говоря: „вот Хлеб Жизни, Который вы видите. Идите, стало быть, причащайтесь, но не все, а тот, кто свят. К Святыне допускаются только одни святые“. Под святыми же здесь подразумеваются не только совершенные в добродетели, но и те, кто тяготеет к совершенству, но его еще не достигли. И этим (христианам) ничто не мешает освятиться Причастием Святых Таинств, и этой частью Святыни (то есть силой Евхаристии. – П. М.) стать святыми…»21. Тем самым, по Кавасиле, подлинно свят тот, в ком пребывает и освящающе, животворяще действует Основание любой земной святости — Сам Господь Иисус Христос. Христианин бывает свят только Христом — живя по Его заповедям и Его жизнью.

Подведем некоторые итоги в изложении святоотеческого учения о недостойном Причащении:

1. При необходимости регулярного Причащения, для христианина существует и опасность недостойного Причащения, способного повлечь за собой и физическую болезнь, и даже — смерть. Для одних — достойных — одна и та же Евхаристия служит во Спасение; для других — недостойных — в осуждение. При этом сама по себе Евхаристия несет в себе лишь начала освящения и жизни; гибельные последствия для недостойного она будет иметь лишь из-за его личной неготовности к ее принятию.

2. Христианин призван молиться о том, чтобы Господь соделал его достойным Евхаристического Приобщения.

3. Ответственность в наблюдении за тем, чтобы к Чаше не приступали недостойные, лежит на совершающих Евхаристию священнослужителях. Но и сам христианин призван столь же ответственно следить за тем, чтобы самому не дерзнуть приступать к Евхаристической Чаше неподготовленным — в суд и во осуждение себе.

4. Христианин призван подготавливаться к Евхаристии путем исправления своей жизни — через самоочищение, покаяние, сознательный отказ от греха. Иначе он неизбежно окажется недостойным Евхаристического Приобщения.

5. Приступающий к Евхаристии христианин должен иметь твердую веру в истинность Преложения Евхаристических Даров, как одной из важнейших составляющих спасительного для человеческого рода Боговоплощения; он также должен иметь свободное усилие воли, направленное на приобщение плодам Крестной Жертвы Спасителя, мистически единой с Жертвой Евхаристической. Иначе, недостойно причащающийся христианин мистически и реально делается «распинателем» Христа, приобщается к Голгофской-Евхаристической Жертве — как один из голгофских убийц Господа.

6. Кроме того, недостойный причастник в некоторых случаях может вообще не приобщиться к мистическим плодам Таинства Евхаристии, лишившись присутствия Христа, оставляющего его и покидающего его — как недостойного вселения Господа. Но и в этом случае такое Причастие окажется для него принятым во осуждение, так как лишившись присутствия Христа, он лишается и надежды на Спасение, возможного лишь во Христе; в результате такой евхаристической богооставленности недостойный причастник все равно оказывается обречен на духовную гибель.

7. В соответствии с литургическим возгласом «Святая – святым», достойными Причастия могут считаться лишь святые христиане — то есть, в том числе, и те, кто еще не достиг совершенства святости, но в ком реально и спасительно действует Сила Христова, постепенно ведущая их к достижению такого богоподобного совершенства.

1 Цит. по: статья «Евхаристия» // ПЭ. Т. XVII. М., 2008. С. 559.

2 Святитель Иоанн Златоуст. Толкование на святаго Матфея Евангелиста, LXXXII, 6 // Иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константина града Златоустаго Толкование на святаго Матфея Евангелиста. Кн. 2. М., 1993. С. 828.

3 Святитель Афанасий Великий. На Евангелие от Матфея, 7, 6 // Святитель Афанасий Великий. Творения. Т. IV. М., 1994. С. 436-437.

4 Святитель Иоанн Златоуст. Толкование на Послание к Евреям, XVII, 5 // Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. Т. 12, кн.1. М., 2004. С. 155.

5 История египетских монахов, XVI. М., 2001. С. 66.

6 Преподобные Варсануфий и Иоанн. Вопросоответы, 461 // Преподобных отцев Варсануфия Великого и Иоанна Руководство к духовной жизни, в ответах на вопрошения учеников. М., 1994. С. 304.

7 Блаженного Феофилакта Толкование на Первое Послание к Коринфянам // Блаженного Феофилакта архиепископа Болгарского Толкование на Послания св. апостола Павла. Скит, б.г.. С. 171-172.

8 Святитель Иоанн Златоуст. Толкование на Послание к Евреям, XVII, 4 // Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. Т. 12, кн.1. С.153.

9 Святитель Иоанн Златоуст. Толкование на святаго Матфея Евангелиста, L, 2 // Иже во святых отца нашего Иоанна, архиепископа Константина града Златоустаго Толкование на святаго Матфея Евангелиста. Кн. 2. С. 520.

10 Святитель Василий Великий. Нравственные правила, 21, 2,3 // Творения иже во святых отца нашего Василия Великаго, архиепископа Кесари Каппадокийския. Т. 2. СПб., 1911. С. 19.

11 Святитель Кирилл Александрийский. О поклонении и служении в Духе и Истине, 17 // Творения святителя Кирилла епископа Александрийского. Кн. 1 // Библиотека Отцов и учителей Церкви, VIII. М., 2000. С. 697-698.

12 Подробнее об этом см., например: статья «Евхаристия» // ПЭ. Т. XVII. С. 626-628.

13 Святитель Иоанн Златоуст. Беседы на Первое Послание к Коринфянам, XXVIII, 4 // Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. Т. 10, кн.1. М., 2004. С. 277.

14 Преподобный Иоанн Дамаскин. Точное изложение православной веры, кн. 4, XIII (86) // Творения преподобного Иоанна Дамаскина. Источник знания. М., 2002. С. 303.

15 Святитель Иоанн Златоуст. Беседы на Первое Послание к Коринфянам, XXVII, 4 // Полное собрание творений св. Иоанна Златоуста. Т. 10, кн.1. С. 273.

16 Цит. по: Василий (Кривошеин), архиепископ. Преподобный Симеон Новый Богослов. Париж, 1980. С. 104.

17 Священномученик Киприан Карфагенский. Книга о падших // Творения священномученика Киприана епископа Карфагенского. М., 1999. С. 224.

18 Преподобный Исидор Пелусиот. Письмо епископу Феодосию // Преподобный Исидор Пелусиот. Письма. Т.2. М., 2001. С. 29.

19 Протопресвитер Иоанн Мейендорф. Византийское богословие. Исторические направления и вероучение. М., 2001. С. 195.

20 Святитель Кирилл Иерусалимский. Слово тайноводственное пятое, 19 // Святитель Кирилл Иерусалимский. Поучения Огласительные и Тайноводственные. М., 1991. С. 339.

21 Святой Николай Кавасила. Изъяснение Божественной Литургии, 36 // Христос. Церковь. Богородица. Богословские труды св. Николая Кавасилы. М., 2002. С. 168.

Источник статьи: Образовательный портал «Слово»

Filed under: Без рубрики | Tagged: Недостойное причащение, Причащение |